| Новости | Концепт | Правила | Религия | Авалон | Рыцарям | Библиотека | Форум |
Много раздумий у меня вызывал вопрос, каким будет на нашей игре христианство. Если с язычеством все понятно - "чтобы стоять, я должен держаться корней", то христианство - это нечто новое для этого мира. И у него корней в мире кельтов нет. Оно пытается укорениться в кельтском язычестве, говоря его языком, проповедуя его образами и категориями, но не станет ли оно омелой на ветке дуба? Как воспринимают его те, кто так недавно был язычником? Ведь то, что таится в глубине подсознания, впитывается с молоком, не искоренишь ни за сто лет, ни за тысячу.
Стал ли для этих людей Христос еще одним героем из сонма героев эпоса, ведь по рассказам проповедников он и Сатану в его подземных чертогах ходил воевать, и победил там многих (и это хорошо укладывается в привычные мифологические рамки)? А может он, напротив, столь слаб, что не может почитаться достойным мужем (что это за герой такой, который и на удар-то достойно ответить не может? Как это - щеку подставить? - да я бы его!!!, а уж чудеса наши друиды и похлеще умеют творить, а о богах и говорить нечего...).
Идет коренная ломка сознания, и поле битвы - каждый человек, то, что внутри него. Меняется все: меняются стереотипы мышления, нормы поведения, взгляды на мир, сама история и мифология становится иной, но меняется - в немногих, ах как в немногих... Грааля достиг только Галахад, воспитанный, к слову сказать, при монастыре, а остальные – где они, чего достичь смогли они? Сложно сказать, сколько людей на игре смогут быть достойными христианами в таких условиях.
Можно попытаться представить Артура светским пропагандистом религиозных идей. Ибо и он ставил перед собой ту же идею возвысить человека, оторвать его от низменных его желаний, перенаправить ту силу, что живет в нем, и не может не жить, на дела добрые. К тому было приложено много сил, и много путей было им испытано. Силу он пытался направить на служение добру и подвиги, на спасение невинных и утешение несчастных, но куда привела она, когда закончились чудовища и мятежные бароны? Он направлял Силу на духовные цели – поиски священных реликвий, но высокие цели нужны лишь тем, кто и сам высок, а тем, кто достиг их, нет места среди живых. Те же, для кого было близко лишь земное, ничего не приобрели в этих подвигах, утратив и то малое, что в них было. Закон же, к которому пытался привести своих подданных Артур, повернулся против него же, ибо закон приходит извне, в то время, как настоящий Закон может существовать только внутри.
Весь вопрос-то в том, ЧТО есть та Сила, которую пытался перенаправить Артур и пытались искоренить священники? Есть ли в ней хоть малая толика высокого, которую от нее требуют? И что разумно от нее требовать на самом деле? Эта Сила – неотъемлемая часть личности человека, та "витальная сила", которая призывает подраться с соперником и отнять у него лучший кусок, встретив красивую девушку, показать свою доблесть в делах амурных, и если пить - то допьяна, если есть - так по богатырски. Это стремление к простому и естественному для человека. Так поступали его отцы и деды, а до них - боги и герои. С точки зрения язычества здесь ни в чем нет изъяна, таким и должен быть всякий достойный муж.
И тут является некто, кто говорит, что всего этого делать нельзя, требует благочестия и аскезы, праведности и молитв на непонятном языке, а самое главное - не обещает за это ровным счетом ничего, кроме некоего абстрактного царствия Божьего - и казалось бы – там-то и отдохнуть душой изможденному постом и благочестием воину, ан нет - ни женщин, ни пирушек, ни доброй сечи не обещают и там. Человек не может понять - а для чего тогда это все? - и попробуй ему объясни. Тем паче, что, в отличие от друидов, священники и чуда-то наглядного произвести не могут толком, и обещают невесть чего, а требуют - о-го-го...
Так каким же образом найти подход к славным героям? Вот это-то и будет главным вопросом для священников. Силой загонять народ в храмы - неразумно, народ ведь и разгневаться может. Быть мучеником, конечно, славная участь, но не всякий захочет избрать этот путь, да и если все станут мучениками - кто наставлять народ-то будет?
Хитростью действовать тоже вроде не пристало. Хотя были и такие деятели: втихаря крестили источники, к которым издавна приходили поклониться люди. Люди водичку пьют, а водичка-то освященная, так и приобщаются, вроде, но вот насколько удастся их потом убедить, что они уже приобщились - неизвестно...
Остается только мудрость и благочестие. Если люди смогут увидеть в священнике помощь и добрый совет, то быть может, они придут к нему и еще раз, и еще.
Хочется, чтобы на игре человек сам пришел к тому, зачем ему быть христианином.
И более того, хочется, чтобы это чувство было - настоящим.
И то, что на игре будут люди, которые внешне будут пытаться соблюдать христианские обряды, внутри же - будут закоренелыми язычниками - это не беда. От этого никуда не деться. А что до силы, которая в человеке есть - ее невозможно куда-то деть, можно лишь стать выше ее, и то, что это доступно очень и очень немногим – не повод отступать.